Ракетный гарант независимости Муамара Кадафи

 

Мой знакомый полковник в запасе ровно 20 лет назад побывал в качестве военного специалиста в Ливии. Как все тогда происходило, судите сами. А о событиях нынешних в Ливии, каждый дает оценку самостоятельно.

18 сентября 1991 года. Аэропорт Триполи. Майор Гончаренко после московской прохлады обливается потом в стране «с мягким средиземноморским климатом на побережье» - если верить туристическим справочникам. Федор, тридцатилетний военный специалист по береговым ракетным комплексам, еще не пришел в себя от всех политических коллизий. В Москве в свете событий 19 августа некоторые  «деятели» решили, было, «дать дробь» в отправке группы наших спецов. Но нашлись здравомыслящие начальники, кои задали банальный вопрос в высоких кабинетах:  собственно, какие основания для разрыва в одностороннем порядке контракта на поставки, обслуживания техники и подготовки ливийских национальных кадров.

Три с половиной тысячи профессионалов высокого уровня уже несколько десятилетий помогали содержать в исправности, эксплуатировали, учили  стрелять ливийских моряков и сухопутчиков. Причем, по опыту налета американской авиации пятилетней давности, делали свою работу на совесть. В 1986-м несколько  «коршунов» страны звездно-полосатого флага поплатились «нештатными посадками» за стремление в ракетном ударе «демократизировать» очередной народ.

Особая земля, самобытный народ, со своим совершенно непривычным для европейца укладом жизни. Основная база, где довелось выполнять работу, находилась в Тобруке, коему история уготовила стать одним из главных укрепленных пунктов в боевых действиях между союзниками и немцами, итальянцами во второй мировой войне. Морской ракетный щит, который был поставлен Советским Союзом в Ливию, считался одним из самых современных в мире. Пусковые установки находились в Бенгази, Масурате,  в Тобруке.

Первое впечатление от арабского мира было достаточно сильным. Старожил-советник при встречи немного посочувствовал – мол, ребята, вам не повезло. Две недели назад в Тобруке представители Народного совета – исполнительной, правоохранительной, контрольной  и законодательной власти в одном лице – проверяли отделение государственного банка. Где и были вскрыты, доказаны факты хищения социалистической собственности арабской Джамахирии руководством отделения. 

Суд был короток. За ночь на центральной площади появились   три виселицы – для директора, заместителя и главного экономиста. Приговор утром привели в исполнение. Жестокость наказания за воровство проистекает из уважения к собственность, кое культивируется в арабском мире. Поразительно, но сады здесь не огорожены   даже подобием забора за ненадобностью. Настолько надежно они охраняются законом.

Страна в 1991-м переживала вторую американскую блокаду. Впрочем, уровень жизни простых ливийцев был весьма высок.

На раскачку  и прием-передачу дел времени не оставалось. Как выяснилось в первый же день, Федор был в Ливии на тот момент единственным спецом своего профиля.

Гончаренко, еще лейтенантом, выпускником училища, попал на новейший ракетный комплекс ближнего радиуса действия. Тогда он еще не мог и предположить, как первое назначение отразиться на всей дальнейшей судьбе. Современная аппаратура и оружие еще только «притирались» к боевой эксплуатации. В дивизионе постоянно находились представители заводов-изготовителей. Оттого ближе к  капитанским погонам Гончаренко уже обладал в активе 17-ю личными ракетными пусками. Тогда он даже не придавал данному обстоятельству никакого значения – мол надо было стрелять и попадать в цель, мы стреляли и поражали, все, что движется на воде. 

Только у наших тогдашних соратников по Варшавскому договору – болгар – по разным причинам дело не клеилось. Реактивные «гарпуны» братушек вполне успешно сходили с пусковых установок. А вот попасть в намеченную цель никак не получалось. По каналам сотрудничества о данном обстоятельстве  сообщили в Москву. Генеральный штаб направил необходимые указания в главный штаб ВМФ и так далее по инстанциям. Уже в Севастополе, в береговых войсках начали отбирать кандидатов в загранкомандировку на Солнечный берег. И оказался  старший лейтенант Гончаренко  одним из лучших инструкторов для укрепления боевой мощи Содружества нашей несостоявшейся 16-й республики.

Полк береговой обороны ВМФ Народной республики Болгарии располагался   на окраине Варны. Командир дивизиона «ближних» ракет капитан 2 ранга Иванов при знакомстве с Федором  поинтересовался, за какие заслуги, вам, товарищ старший лейтенант, доверили учить нас стрелять.  Тот без задней мысли ответил, выполнил семнадцать личных и успешных ракетных пусков. А прочие «заслуги» мне не известны. Комдив  на совещании офицеров наутро заявит, в предстоящей подготовке и выполнении боевых упражнений всем руководствоваться указанием его – в первую очередь, а старлея с Черноморского флота – во вторую. На возражения своего заместителя по вооружению Иванов ответит четко, для приобретения опыта коллеги из Союза нам надо прослужить 34 года. По принятым в ВМФ Болгарии нормативам, боевые стрельбы проходили один раз в два года. 

Работать с болгарами было интересно. Да, не «шли» у братушек на первых порах ракеты точно в цель. Оружие ведь новое, пока освоишь. Но профессиональный уровень тогдашних коллег по Варшавскому договору был достаточно высок. Насчет же организации службы болгарские коллеги могли дать фору любой армии мира. Если строились боксы для техники, то они обязательно отапливались. И зимой на обслуживании боевой техники личный состав не дрожал  подобно осиновым листам. По меткому выражению вооруженца, «закаливание и тренировка на аппаратуре несовместимы». При запуске двигателей к выхлопной трубе присоединялся шланг для отвода газов. В холодное время года отпадала необходимость открывать ворота, выводить на свежий воздух машины. В полевом лагере царил настоящий комфорт.  Ряды палаток, отдельные для офицеров, старшин и матросов, поражали своим идеальным «построением». Полевая столовая изнутри покрыта белоснежным материалом, Едва офицер или старшина присядет, так учтивый вестовой тотчас же ставит перед ним открытую бутылку невиданного в Союзе охлажденного «Швепса». Учения ведь проходили в июле, в пик жары.

На стрельбах через месяц объективный контроль   зафиксировал прямое попадание. Сейчас сложно сказать, какие отзывы направил командованию о Федоре Гончаренко  капитан 2 ранга Иванов. Но через два года именно его вновь отправили в близкую русскому сердцу балканскую страну. Вновь Варна, вновь  полковой полевой лагерь. Внешне здесь все прежнее, единственное, обращение «товарищ» уже сменилось  «господином капитаном». 

Многое, очень многое менялось  нашей стране на переломе 80-х и 90-х годов.  Во вторую болгарскую командировку  Гончаренко отправился из Батуми. Здесь на базе артиллерийской батареи разворачивали ракетный дивизион. Батарея, кстати, в своем боевом активе значила потопление с первого залпа немецкой субмарины,   опрометчиво всплывшей на рейде батумской бухты. А «особой приметой» городка и позиций были ровно 1200 субтропических деревьев, в качестве маскировки высаженных комендорами сразу после войны.  

Центробежные силы, закрученные где-то на весьма высоком уровне, напрямую отражались на жизни отдельного подразделения. Грузины-прапорщики, прознав о том, что ракеты берегового комплекса на жидком топливе, заартачились. Мол, митинг устроим, костьми ляжем, а не дадим загрязнять родные виноградники и мандаринники ядовитым окислителем. О присяге и необходимости держать щит на море подобные «военные» уже давно позабыли. Так и существовал дивизион одновременно в двух городах на разных берегах Черного моря. В Батуми находились станции наведения ракет, а в Севастополе – пусковые установки.   Да что вспоминать, в каких условиях служили. Главное, выполнили задачи, сохранили оружие. Ныне те пусковые надежно прикрывают наш кавказский берег.

Вторая командировка   на Солнечный  берег имела неожиданный итог. Едва вернулся, капитана Гончаренко пригласили для беседы в  управление кадров ЧФ. Разговор был недолог. Вам Федор Анатольевич, сказали на «горке», будет интересно побывать за границей в качестве военного специалиста.  Пока же подготовьте необходимые документы для включения в список кандидатов на подобные командировки.  Вы подходите по всем параметрам.

Приказано – сделано, папка с бумагами была сдана, куда следует. А служба тем временем продолжается своим чередом. На берегах древней Колхиды хоть и начали постреливать, но вооруженная оппозиция с военными пока не  решалась связываться. События 19 августа 1991 года Федор Анатольевич воспринял весьма просто, надо готовиться к политическим переменам.  Но весомых оснований для развала общей организации в подразделении он вместе с товарищами «не обнаружил». Как только события несостоявшегося путча в столице завершились, неожиданно последовал приказ прибыть в первопрестольную.

Арабский мир остался до сих пор во многом загадкой для Федора Гончаренко. Молодые ливийцы-офицеры обладали дипломами советских училищ, после их окончания проходили подготовку в штабных колледжах Англии, Франции, Италии, Югославии. Все они великолепно владели несколькими языками, имели добротные военные знания, были способны поддержать беседу на любую тему. Но в офицерском общежитии могли неделями сидеть без света по причине… перегоревшей лампочки. Оказывается, ни в Лондоне, ни в Сорбонне подобным «мелочам» не обучают.    В плане ремонтной подготовки вверенной техники и оружия ливийские военные также были весьма слабы. Хотя, здесь исповедовался западный принцип – кто воюет, тот воюет, кто ремонтирует, тот ремонтирует. Но советская военная школа вполне обоснованно требовала осваивать необходимые навыки устранения неисправностей. В бою ведь далеко не всегда возможно дождаться бригады специалистов.

Многие мифы об арабах оказались разрушены. «Угнетенная» женщина Востока находится здесь под сильнейшей защитой государства и закона. Мужчина по традиции не вправе женится, пока не докажет своей материальной состоятельности. А сам калым отнюдь не плата за покупку «живого товара», родители невесты обращают его в первую очередь в золотые украшения, с коими дочь войдет в дом мужа. Каждая из жен обладает одинаковыми правами, муж обязан предоставить каждой отдельный дом, уважать, уделять одинаковое внимание, даже дарить равные по цене подарки. Если какое-либо из этих условий не соблюдается, то брак расторгается.

Муаммар Каддафи, глава Социалистической Арабской Джамахирии, посчитал невозможным и преступным воспитание детей в детских садах, считая здесь первостепенной роль матери. Для того, чтобы семьи с малолетними детьми не испытывали никаких материальных затруднений, государство выплачивает очень большие пособия. Необходимость работать матерям в Ливии  отсутствовала. В «ячейках общества» ливийских офицеров было по трое-четверо детей. Сумма же пособий могла превышать денежное довольствие.

Ливийцы не оставили впечатления «забитых» тоталитарным государством людей. Они улыбались,  вели откровенные разговоры, приглашали в гости, любили музыку, причем свою, национальную. Но  после только завершившейся операции «Буря в пустыне», в воздухе явственно  витала угроза оккупации. Все ждали американского вторжения. Отчего из Вашингтона не был дан сигнал начать очередную кровавую «лекцию»   в университете демократии? Через несколько лет Федор Анатольевич поймет,  причин несколько. В Европе, с одной стороны не захотели ставить под угрозу свою энергетическую безопасность. Мощный арсенал современного оружия у ливийцев также поубавил пыла у новоявленных «учителей свободы». А главное, решимость древнего североафриканского народа любой ценой и всеми доступными средствами отстаивать суверенитет, весьма ограничило   вмешательство иных стран в свою жизнь.

Впрочем, ливийская командировка продлилась вместо трех лет всего год.  По «настоятельной» просьбе американских «друзей» Россия вернула на родину всех военных специалистов. А жаль! В конце концов ровно через 20 лет Ливия была розбомблена и фактически потеряла независимость.
Но все это произошло двадцать лет спустя.