Непривычное интервью
Материал был написан весной 2006 года
Наш разговор с Владимиром Ларионовичем Аблаем начинается вполне обычно, как и положено при встрече ранее незнакомых друг с другом людей. Мы обмениваемся своеобразными «визитными карточками» - кто и откуда родом, где учился, где крестился… Родители моего собеседника, Ларион и Наталья, по-прежнему живут в родном селе Сарикёй, что возле небольшого города Тульча в юго-восточной части Румынии. В тех краях еще в стародавние времена поселились русские старообрядцы, не принявшие тогдашних изменений в богослужении, решив продолжить, хоть и на свой лад, на свой лад молиться Иисусу Христу. Сейчас в Румынии по разным данным живет около 150 тысяч выходцев из России, именуемых еще лыканами, липованами. Брат Владимира после окончания в Бухаресте медицинского университета работает в тех краях врачом. Сам Володя десять лет назад получил диплом об успешном окончании военно-морской академии в Констанце. Сейчас капитан-лейтенант Аблай служит на флагманском корабле румынских ВМС фрегате УРО «Марашешти» командиром дивизиона живучести – так переводится на русский язык его должность. Нас познакомил коллега по военной печати Причерноморья сотрудник медиа-центра оперативного штаба ВМС Румынии Кодрут Бурдужан. Кстати, там же служит и постоянно публикуется в военно-морском журнале «Марина Романия» лейтенант по имени Михай, носящий вполне русскую фамилию Егоров.
Поколениями позже, различия в толковании постулатов веры уходят в небытие. В пасхальную ночь именно потомок старообрядцев Владимир передал мне зажженную свечу на церковной службе, состоявшейся на юте и вертолетном ангаре «Марашешти». На свежем новороссийском ветре ее пламя то и дело гасло. И мы, русские, украинцы, болгары, румыны зажигали друг у друга маленькие огоньки в святой для нас всех Христов праздник. Отец Думитру одинаково причащал всех православных, не обращая внимания на то в какой форме мы находились и на каком языке разговаривали.
Пятый раз судьба флотского журналиста сводит меня с военными моряками страны-соседа по Черному морю. И каждый раз поневоле удивляешься, насколько незнаком для российских моряков тот флот, на оружии и техники кораблях которого в большинстве своем сохранились аббревиатура на русском языке. Ибо современные румынские ВМС создавались и строились во времена тесного сотрудничества в эпоху расцвета Варшавского договора. В Новоозерном, во время первой пресс-конференции командиров кораблей ЧВМГ не преминул возможности пообщаться с командующим BLACKSEAFOR капитаном 1 ранга Александру Миршу, вручить ему газету с его интервью. Причем, заметил, что материал был опубликован также и в центральной военной газете «Красная Звезда» под заголовком «Неизвестный флот». На мои слова получаю ответ – а, что, собственно вам, как представителю прессы мешает приоткрыть «занавесу». А дальнейшие действия румынского каперанга были вполне в духе корабельной организации, не знающей, похоже, национальных различий. Обязанность содействовать журналистам была возложена на навигатора (штурмана) «Марашешти» капитана 3 ранга Захариа Милу. Коллега – Кодрут - почти моментально нашел переводчика Володю. Понятное дело, договорился побывать на румынском флагмане уже в промежуточном порту учений, в Батуми.
Небольшое отступление. Впервые с Бурдужаном мы встретились в Батуми два года назад. Тогда он произвел, несмотря на молодость и гражданский статус, человека вполне уверенно и даже комфортно чувствующего себя на боевом корабле, не страдая, как говорят от «морской болезни». Неожиданно для себя узнаю – корреспондент «Марина…», оказывается, проходил срочную службу в электромеханической боевой части «Марашешти». Причем его решение призываться со студенческой скамьи, было продиктовано элементарным расчетом. Если бы Кодрут дождался получения диплома журфака Бухарестского университета, то отдавать долг своей стране Дуная и Карпат офицером пришлось несколько дольше. «Переслуживать», понятное дело, желающих нет ни в России, ни в Румынии. Более жестко к службе студентов подходят в Турции, их во время учебы не призывают. А уж после вуза, милости просим, извольте надеть лейтенантские нашивки на рукава в ВМС и погоны «субара» - офицера - в сухопутных войсках.
Молодой журналист немного смеется над собой в матросском прошлом. Как моряк он был совершеннейшим разгильдяем. Оттого великолепно узнал о поёлах, а также устройство корабельных, цистерн и прочих «воспитательных» мест для нарушителей воинской дисциплины. Немного капаю бальзама на его сердце, довожу до сведения, что адресами «передового» опыта румынским и российским командирам не надо делиться. Чувство ответственности к исполнению своих обязанностей у нерадивых матросов на наших кораблях «прививается» вполне идентичными методами.
В Батуми, в ясный солнечный весенний день 2006 года меня пригласили на фрегат УРО «Марашешти». Капитан 3 ранга Захариа Милу, капитан-лейтенант Владимир Аблай, Кодрут Бурдужану провели по кораблю, показали – в рамках дозволенного корабельные помещения, мы поднялись на ходовой мостик. Не преминул заметить, когда проходили по шкафуту – оружие на «Марашешти» еще советского производства, но вот палубу покрыли прорезиненным составом против скольжения уже на вполне натовский манер. Выяснилось, мы в одинаковом неведении, как складывается жизнь и служба на наших флотах.
Сегодня экипажи кораблей наших соседей по Причерноморью полностью укомплектованы профессионалами. Причем, каких-либо трудностей с набором добровольцев не возникло. Денежное довольствие матроса или старшины в пределах 300 американских долларов, выплачивается регулярно. Кроме того, есть немалые льготы, в том числе и по приобретению жилья. А для сравнения, родной брат Владимира, врач довольствуется всего 100 у. е. Причем, потребительская корзина в той же Констанце в целом дороже, чем в Новороссийске или Севастополе. Оттого несмотря на все перипетии истории и политики, тот же мичман Теодор Кроялу служит на фрегате со дня подъема флага, с 1984 года. Стабильность ведь не заменят никакие радужные перспективы шальных денег.
После во многом трагического ухода с румынской политической арены президента Чаушеску отечественная кораблестроительная программа была практически свернута. Крупной последней боевой единицей собственной постройки стал корвет «Контр-адмирал Хорио Мачеллариу», вошедший в состав ВМС в 1993 году. Проблемы с финансированием привели к сокращению численности корабельного состава. Единственная подводная лодка, однотипная с черноморской «Алросой», вынужденно находится у причала из-за отсутствия аккумуляторных батарей. Интенсивность боевой подготовки, по словам того же командира флагманского фрегата капитана 1 ранга Адриана Йордаше, в «варшавские» времена были не в пример нынешним.
Но определенные надежды у наших коллег появляются. Недавно была произведена закупка аккумулятора для субмарины. В состав ВМС вошли бывшие английские фрегаты «Лондон» и «Ковентри», они получили наименования «Регеле Фердинанд» и «Регина Мария». Интенсивность выходов в море на кораблях «пополнения» намного выше, чем в среднем по флоту. Понятное дело, для меня, как для военного журналиста было бы интересно не просто побывать на «старых новых натовцах», особенно в море. Но пришлось ограничиться просмотром видеоролика о сегодняшней жизни ВМС Румынии. Поразило то, что боевой расчет боевого информационного поста на «Фердинанде» выполнял свои обязанности в специальных повязках на лице, фильтрующих дыхание, что делало их внешне схожими с рабочими цехов по сборке компьютерных процессоров завода известной фирмы с мировым именем. И, уже хотел бы поделиться личными впечатлениями, бытовые условия на «Марашешти» и на «Регеле Фердинанде» разнятся примерно как стандартный отечественный садовый домик и многозвездный отель где-нибудь на Карибах.
В самом разгаре беседы с румынскими офицерами, вдруг профессиональным чутьём начинаю понимать: я выступаю в необычной для себя роли интервьюируемого. Кодрут не расстается с видеокамерой, время от времени ловит меня в кадр, просит меня повторить те или иные фразы. А Володя тотчас дает их перевод. Отчего-то коллегу заинтересовала история, как в моей греческой командировке на официальном мероприятии услышал слова грека-бизнесмена – «Только сила, военная и морская, дает право на жизнь и свободу». На каком-то этапе даже больше говорю, чем слушаю своих собеседников. Коллега «по перу» вдруг быстро берет инициативу в свои руки, и я буквально начинаю уворачиваться от его вопросов. Причем заданных весьма корректно. Его интересует насколько важно взаимопонимание между румынскими и российскими моряками, какие перспективы сотрудничества между нашими флотами, насколько сложно в плане цензуры работать военным журналистам России, какие основные темы публикаций, что понравилось или не понравилось в Румынии?
И начинаю отвечать, в пределах компетентенции. В любом случае, Черное море – наш общий дом. С учетом ныне существующих долгосрочных программ, кораблям России и Румынии предстоит не год и не два ходить в едином ордере. И здесь взаимопонимание, безусловно, на первом месте. Относительно перспектив сотрудничества, здесь все будет проистекать, на мой взгляд, из конкретной необходимости. В боевом составе наших коллег с берегов Дуная находятся «единички» советской постройки – ракетные катера типа «Молния», подводная лодка. Созданные на собственных судоверфях в Мангалии и Констанце боевые и вспомогательные корабли оснащены нашим оружием. И качественное обслуживание, ремонт невозможен без наших специалистов и российской производственно-технической базы. «Числить» какие-то препоны, в виде членства Румынии в НАТО, несколько надуманно. Пример члена Северо-Атлантического альянса с полувековой историей – Грецией, вполне убедителен. Контракты с наследниками древних эллинов на поставку вооружения и техники, в том числе и кораблей, превысили несколько миллиардов долларов. Насчет цензуры… Каких-либо неудобств в плане обеспечения безопасности в области СМИ лично не испытываю. Темы материалов самые разные, от освещения боевой подготовки кораблей в море, до рассказа о наших ребятах, которые воевали в Чечне. В Констанце понравились люди, неплохая архитектура, памятники, музеи. А о том, что было воспринято мной не с лучшей стороны, хотелось бы не упоминать.
Вот здесь Кодрут и Володя не сговариваясь, произнесли в унисон:
-Наверное, не понравились цыгане?
Проблемы, связанные с социальной адаптацией - как сейчас модно говорить - кочевого по природе народа на Балканах стоит достаточно остро. И Румыния здесь далеко не исключение, а сами румыны, подчас, негативно относятся к представителям «малого народа». Впрочем, понимаю, что попытка уклониться от прямого ответа может быть подвержена всевозможным «толкованиям», говорю с улыбкой – мол, не так восприняли мое молчание. Неприятно было видеть дороги и тротуары красивого морского города в состоянии «после бомбежки», да и чистота улиц оставляет желать лучшего. Но что делать, страна только-только выходит из кризиса. Возможно, уже через три-четыре года Констанца преобразится на европейский лад.
Только в контексте вступления в Европейский союз и в составе НАТО дунайская страна воспринимает свое будущее. Сегодня в составе современных экипажей румынских кораблей мало встретишь моряков, говорящих на «великом и могучем». Но большинство же офицеров, многие петти-офицеры и матросы вполне сносно изъясняются на английском. И уроки языка Шекспира на кораблях, участвующих в международных учениях становятся неотъемлемой частью распорядка дня.
