Репортаж без фамилий

Природа в Прикаспии, на пересечении астраханского края и Калмыкии, покоряет путешественника своей самобытностью. Степь густо изрезана десятками проток дельты Волги. Единственное, здесь протоки вместо традиционного слова – «ерик» уже носят название «банк», что означает, протока уже впадает в море. Да и сама степь образована из наносных пород великой русской реки. Низкорослый пойменный лес и ближе к раскатам, месту, где сотни проток образуют единый водный поток на огромном пространстве, сменяется камышовым «океаном». Места, здесь, в низовьях Волги замечательны невероятной по  своей красоте природой. Миллионы перелетных птиц по весне вьют здесь гнездовья. И не удивить местных жителей и туристов, когда вблизи от их катера   где-нибудь на ветвях стоящего в воде сухого дерева парочка великолепных орланов будет вить гнездо, готовя дать жизнь будущим поколениям королей в неба над бесконечными просторами водных гладей – проток, озерков, ериков, камышей. Именно здесь в середине лета расцветает волжский лотос, удивительное и неповторимое по роскоши природное чудо. На раскатах, где Волга теряет окончательно свое русло и нескончаемым от горизонта до горизонта водным потоком встречается с Каспийским   морем, соединение речной и морской жизни дарит новые картины. Здесь, то и дело мелькнет в буквально сантиметре от поверхности, сазан или севрюженок, сверкнет серебром чешуи каспийская селедка. А если повезет, то на мгновенье невдалеке от борта катера вынырнет всегда осторожный каспийский тюлень, настоящий символ древнего Хвалынского, седого Каспийского,  моря. Названия бесчисленных островов и проток звучат под стать здешней красоте: остров Жемчужный, Тюлений…

Раньше мне уже довелось побывать в здешних прикаспийских краях у стражей границы из отдела «Лагань» пограничного управления ФСБ России по Республики Калмыкия и Астраханской области. Впрочем, когда разговариваю со своими давними знакомыми, сейчас измотанными донельзя, с красными от бессонницы глазами, пограничниками, названия островов упоминаются в контексте боевых столкновений. Представитель пограничного Управления ФСБ России по Республике Калмыкия и Астраханской области предупреждает сразу – ни одна фамилия участника операции не должна попасть в открытые источники, не говоря уж о фотографиях участников.

Как раз и получается известный для всех военных журналистов вариант репортажа без фамилий.

18 июня 2009 года именно возле острова Тюлений  усиленный наряд стражей российских границ на Каспии подвергся очередному обстрелу из автоматического оружия, как  сказано в сухих строчках официальных отчетов, со стороны браконьеров. Хотя, как назвать простым обстрелом тот кинжальный огонь, который велся с расстояния всего полусотни шагов из двух автоматов?  Катер стражей границы хранит на себе пулевые отверстия как раз напротив места старшего наряда и водителя. Никто пограничный наряд тогда ни пытался ни припугнуть,  их не перепутали с «конкурентами» из другой браконьерской бандой. Целью были именно они, пограничники, на них и велась настоящая охота. Только за июнь по «зеленым фуражкам»  на здешнем участке приграничной зоны трижды открывался огонь на поражение. По счастливой случайности ни один российский страж границы не пострадал.

Браконьерам повезло куда меньше. Ответным огнем было уничтожено двое «рыбаков», непонятно зачем прихвативших на рыбалку парочки автоматов, две сотни патронов, с гранатометом в придачу. Старший офицер пограничного наряда мгновенно дал команду таранить браконьерскую байду. Двоих нарушителей задержали своими силами, третьего в затонувшем наполовину судне вблизи острова Тюлений взяли сотрудники милиции. Как скажут те, кому повезло остаться в живых, без оружия в здешних водах на промысел рыбаки не выходят, опасно. Понятно, сейчас задержанные будут говорить все, лишь бы выгородиться, попались уж куда как серьезно. Но факт остается фактом. Низовье Волги, северный Каспий,  уже давно стало местом, где идет незримая криминальная война между различными преступными группировками за разграбление уникальных биологических ресурсов.

Хроника событий, которые предшествовали настоящему боевому столкновения, выглядит почти по-фронтовому. В мае произошла первая стычка браконьерской группировки  с милицией. Тогда пролилась первая кровь, погибло два молодых жителя Дагестана. Буквально на следующий день, на пограничный наряд было совершено первое нападение, они продолжались с неприятной регулярностью. Для защиты от постоянных обстрелов и была разработана по всем правилам операция, с применением данных авиационной разведки, оперативной работы. В состав усиленного пограничного наряда вошли лучшие силы Пограничного управления ФСБ России по Республике Калмыкия и Астраханской области. Браконьеров, впрочем, предыдущие «победы» лишь раззадорили и 18 июня, между 21.00 и 21.10 они в  очередной раз напали на пограничников. Чем все закончилось – двое погибших, трое задержанных.

 В прошлом году мне уже довелось побывать у здешних пограничников. В небольшом калмыцком городке Лагань отражаются во всей своей неприглядности беды российской глубинки. До начала 90-х годов прошлого уже века местные жители здесь работали на четырех предприятиях, нам мясоперерабатывающем, рыбном и консервном  заводах. А зверосовхоз маленькой Лагани давал свой ощутимый вклад в общее производство в  стране Советов шкурок нутрии и норки. Сами местные милиционеры утверждают, в те благополучные годы число браконьеров не превышало на район 10-12 человек.

Экономический кризис не пощадил в городке ни одного производства. От нищеты и безысходности многие люди, потеряв в одночасье работу и доходы, занялись браконьерством. Незаконный помысел рыбы особо ценных пород во многом изменил социальные приоритеты местных жителей. Браконьерство из способа заработать на хлеб насущный для многих из них вскоре превратилось в образ жизни и криминальную профессию. Незаконный помысел рыбы особо ценных пород во многом изменил, как сейчас модно говорить, социальные ориентиры и приоритеты местных жителей. Браконьерство из способа заработать на хлеб насущный для многих из них вскоре превратилось в образ жизни и криминальную профессию. Даже песни появились в «браконьерском» жанре,  как эта, со словами, – «На завтрак осетр, на обед – севрюга. И банка икры для хорошего друга».

Правда, представители государственной морской инспекции предостерегают всех желающих пробовать подобный «деликатес». Срок годности черного золота Каспия вне холодильных устройств составляет 72 часа при самом благоприятном раскладе. А «заготовка» может длиться неделями. Столько же и ожидает икра в совершенно неприспособленных для хранения условиях. Для продления сроков зачастую используют… хлор. В небольших дозах его привкус  совершенно незаметен. Но опасность для здоровья такого «продукта» весьма высока.

Схожая, только во многом еще более сложная из-за близости с неспокойной Чечней, обстановка в соседнем Дагестане.  Молодежь в  возрасте от 20 до 25 лет выросла в привычной для себя обстановке военного конфликта, как правило великолепно владеет оружием, незаконный оборот которого здесь превосходит все воображаемые границы. Оттого и были так хорошо экипированы «рыбаки», молодые дагестанцы. А найти работу в Стране Гор – честную и с достойным заработком – для молодого человека  практически нереально. Так и образуется «благодатная» социальная среда для всяческих преступных группировок, начиная от торговцев людьми, заканчивая теми же браконьерами.

Впрочем, тот из местных жителей, кто хочет заработать честным путем, тот имеет для этого вполне реальную возможность.  Лет десять назад, когда после приснопамятного августа 1998 года начался экономический подъем, появилась возможность заработать пусть и не в родном городе, большинство местных жителей подались в другие регионы – Тюмень, Москва, Санкт-Петербург. А  в последние годы высокооплачиваемая работа появилась и  поближе к дому. Пусть  в разлуке с домом и семьями добывается кусок хлеба насущного, но не в противоречии с законом. Ведь дело дошло до того, что найти здесь взрослого мужика без судимости по «браконьерской» статье в здешних местах весьма сложно. Шутка ли, при начальном денежном довольствии пограничников примерно в 17 тысяч рублей, укомплектованность отдела «Лагань» составляет меньше половины. Пройти серьезнейшие проверки по линии ФСБ в состоянии лишь единицы.

Для главы администрации города Лагани Юрия Очирова, как и для многих его коллег из небольших городов и сел российского Прикаспия, сейчас непростой период. Во многом в схожем положении находятся «глубинные» жители Астраханской области, Дагестана и Калмыкии. Собственных средств же для решения социальных проблем  явно недостаточно. А о федеральной программе развития регионов пока даже и не заходит речи.

Наивно при этом и предполагать, как только появится работа, то проблема браконьерства сама по себе решится. Как показывает опыт, вне жесткой реакции правоохранительных органов, разграбление уникальных даров природы не остановить. Оттого с начальником РОВД подполковником Александром Баировым у пограничников взаимодействие самое тесное и постоянное. Иначе нельзя. Правда, чего греха таить, от иных правоохранителей пришлось пограничникам испытать немало неприятностей. Но к чести милиции, с оборотнями в погонах они справились собственными силами. Но при этом надо признать, основная тяжесть в охране биологических ресурсов прикаспийского региона ложится на пограничников.

Сейчас в Лагани работают представители военной прокуратуры Каспийской флотилии, сотрудники местных правоохранительных органов. Сомнений нет в том, что все определенные уголовно-процессуальным кодексом следственные мероприятия  будут проведены как следует. Но ведь проблема трудоустройства для молодежи, и не только,  прикаспийских российских регионов не станет от этого менее болезненной. Как быть, на данный вопрос есть смысл ответить на самом высоком правительственном уровне, ведь бороться с разграблением богатств Волги и Каспия силами одной милиции и пограничников вряд ли удастся. Но в любом случае, «зеленые фуражки» вновь показали свою высокую подготовку, проявили мужество.

Иначе и не могло быть.

 

Здесь полегла 6 рота…

«Крылатая пехота не вышла из огня, прости шестая рота, Россию и меня».

Это было в старинном русском городе Пскове. Президент России Владимир Путин искренне скорбел с матерями, воинами на годовщине гибели гвардейцев шестой роты 2-го батальона 104-го полка 76-й гвардейской Черниговской Краснознаменной воздушно-десантной дивизии. Галина Ивановна Аронсон, мать погибшего 1 марта 2000 года воина-десантника, не раз ловила взгляд - открытый, ясный, полный боли - президента. Чуть позже Владимир Путин попросил журналистов дать ему возможность остаться один на один с родителями павших.

-Я скорблю вместе с вами. Ваши же сыновья остановили бандитов на пути в Дагестан. Они предотвратили большую трагедию, — произнес лидер России.

В трагедии шестой роты до сих пор много непонятного. Отрывочные же сведения свидетельствуют: для боевиков в тот момент НЕКТО вновь пытался открыть «коридор» в Дагестан. Численность банды Хаттаба достигала 2,5 тыс. «духов». Вооружение и обеспеченность их материальными средствами позволяли вести долгие бои.
   Очередной нож в спину России сломался о твердь воинского мужества девяноста десантников. Великий русский народ вновь доказал простую истину – мы были сильны, у нас были годы слабости. Не было лишь мгновения в нашей истории, когда Россия испытывала недостаток в героях.
Нелюди и отребье рода человеческого предлагали десантникам плату за предательство. Но какими деньгами можно купить горстку гвардейцев, готовых в священном жертвоприношении положить на алтарь Отечества свои жизни? И все величие духа, и мерзость предательства объединились в короткие дни и ночи на исходе зимы и в начале весны 2000 года.
Силы — разрушители Отечества в те дни предприняли еще одну попытку зажечь Северный Кавказ. Но оказались бессильны против российской гвардии. Душа нации вновь явила свою несгибаемую мощь. Истина «Гвардия погибает, но не сдается» блестяще, но трагически подтвердилась на рубеже ХХI тысячелетия.
В личные письма, в сокровенные чувства не принято заглядывать. Если сам человек не откроет небольшую, но личную тайну, не раскроет свои чувства.
 Из письма руководителю государства.    «Уважаемый Владимир Владимирович, пишет вам мать солдата 6-й, павшей роты Псковской воздушно-десантной дивизии старшего сержанта-контрактника Андрея Аронсона. Позвольте вас поблагодарить за то внимание, которое вы оказываете нам, не считаясь ни с душевными силами, ни со временем.
   Боль материнская уйдет лишь со мной с этой земли. И вы как муж и глава семьи поймете – ведь мне довелось схоронить и своего мужа, отца Андрея. Теперь Господь забрал к себе и сына...
   Я не хочу никого обвинять в смерти Андрея, как это делают иные матери. Бог им судья, их можно понять и простить за боль сердечную. Мой сын сам сделал свой выбор. Он ведь из Севастополя. Волей судьбы мы теперь в Украине. И в армию-то он мог не идти. Андрей же добился своего, служил в Запорожье в спецназе МВД Украины. Он был отличным солдатом. В Чечню тоже имел право не ехать. Но буквально через месяц после «срочной» Андрей отправился в Санкт-Петербург и принял российское гражданство, затем поступил контрактником в Псковскую дивизию».
   ...Через пять дней после знакомства мичман Северного флота Владимир Аронсон сделал ей предложение. Через месяц они стали мужем и женой, у них родились трое детей. Десять счастливых лет в жизни промелькнули прекрасным мгновением...
   В дивизии Андрей буквально обрел самого себя. Он вообще не мыслил себя вне армии, вне десанта, обладая всеми чертами настоящего воина. Командир отделения в спецназе, снайпер, кандидат в мастера спорта по боксу, отличный боец-рукопашник, выдержанный – слова лишнего не скажет. Форма удивительно ладно сидела на его крепкой фигуре.
   Из Дагестана Андрей отправил матери письмо, где была строчка: «Только не думай, что я здесь из-за денег». Один рапорт, несколько слов – и гарантировано возвращение в мирную жизнь. Но он вновь делает свой выбор. «Я остаюсь с ребятами». Он посвящал маме стихи:
   Выходя из волны    бирюзовой,
   Афродиты прекрасней была,
   Сердце дрогнуло,
   Чувствую новый мир,    в который
   Меня ты влекла.
   «Мне грех на что-то жаловаться. Позаботились обо мне даже ранее незнакомые люди. И подчас даже непонятно, отчего все лучшее и доброе в человеке проявляется лишь в такие скорбные минуты.
   Командующий Черноморским флотом адмирал Владимир Петрович Комоедов принял личное участие, помог, решил вопрос с жильем. Все в порядке, если так можно сказать в моем положении матери, потерявшей сына. Не дай Бог кому испытать такое...
   Об одном хотела бы просить вас, Владимир Владимирович. Сделайте все возможное, чтобы Россия не знала войны. И я останусь последней матерью в горе. Но это – чувства, сердечная боль. Понимаю, насколько моя просьба невыполнима. Оттого прошу о другом. Если России суждено воевать, то пусть наша армия будет к ней готова. Тогда меньше погибнет наших солдат. И матерей, подобных мне, будет как можно меньше. Сделайте Россию сильной».
   Лицемерие и благородство
   «...Бог любит добродушный мир, и Бог же благословляет праведную брань. Ибо с тех пор, как есть на земле немирные люди, мира нельзя иметь без помощи военной...»
   Из речи митрополита
   Филарета к воинам
   2 октября 1843 г.
   Некогда лучшая подруга Галины Ивановны еще несколько лет назад стала донельзя богомольной. Чуть свет в воскресенье она – в церкви. Поклон, свечечка, поцелуй руки батюшки, молитва... Казалось бы, невозможно сделать еще больнее матери, чем отнять у нее сына. Неправда. Наполнить душу еще большим страданием вполне возможно, оскорбив и облив грязью память о родной кровиночке.
   — Андрей за «мерседесом» поехал в Чечню, — верещала на разных посиделках «богомолка». – Вот и получил свое.
   Люди передали матери эти слова. Осуждать? Лицемерие прочно вошло в сознание миллионов. Десятки и десятки тысяч белых рабынь славянского происхождения вереницей тянутся во все стороны света именно за дорогими тряпками, иномарками, продавая тела и души за «джорджики» и прочие у.е. Бандиты и киллеры, торговцы наркотиками, коррумпированные чиновники если и «крестятся», то, как правило, втихаря, за глаза. Знает кот, чье мясо съел.
   Можно экс-подружке бесконечно обсасывать, сколько получила мать денег после гибели сына. Не встанет солдат, не закроет грязный рот крепкой мужской рукой. Сущность человеческая - это совесть, дар сострадания. Но если этого нет в душе, если внутри лишь дьявольская чернота, то остается лишь откупаться от Бога молитвами не от сердца, свечкой для проформы, причащаясь, не веря... Где ваша вера, женщина? Ведь сказано: «Не судите», ведь православная церковь во все века молилась за павших воинов.
   С нами, русскими, происходит что-то неестественное, аномальное. Народ, извечно чтивший воинов, защитников Отечества, возводит на пьедестал преступников и стяжателей вкупе с прочим отребьем.
 Мужество и глубокая, искренняя вера в Россию тысяч и тысяч молодых ребят сегодня, к большому сожалению, остаются непонятны для слишком многих в России.
   Галина Ивановна не смогла больше общаться с большинством знакомых. «Как ты могла? Вот я бы грудью легла, не пустила бы сына на службу». «Мы заплатили за сыночка столько-то, чтоб не шел в армию». Как удержать волевого мужчину, который сделал свой выбор? Андрей даже как-то написал: «Без спецназа я не могу жить. Армия – моя семья». После службы в Запорожье сын не выдержал и месяца в Севастополе. Ведь полтора года для него прошли в бесчисленных занятиях, тренировках. В 97-м он участвовал в обеспечении правопорядка во время известных событий в Крыму. Вернулся. Во дворе ничего не изменилось. Парни-сверстники сидят на лавочках, пиво, водка, наркотики... Некоторые одноклассники учатся, стремятся достичь успеха в жизни. Но таких немного.
   — Мама, о чем с ними говорить?! Они же конченые, — сказал Андрей матери.
  Кого-то из его знакомых подрезали в пьяной драке, кто-то умер от передозировки наркотиков...
Андрей уехал в Санкт-Петербург, окончил школу телохранителей. Вот там-то и мог заработать на пресловутый «мерс». Но он сам определил свой дальнейший путь.
   Река пустых слов становится обыденностью. Обыватель льет слезы по поводу «развала» страны, армии, правоохранительных органов, искренне настроен против преступности. Но как часто все это оказывается шелухой. «Скорбитель» об армии откупает своего здоровенного детину от службы для его безответственной сытой жизни. «Борцы» с преступностью на словах боятся даже сделать один-единственный звонок в милицию, когда хулиганы избивают соседа или просто незнакомого человека. «Дать на лапу», «кинуть», «обуть», «отмазать» – давно уже стало для многих образом жизни. И если человек не в силах измениться, то не честнее ли хотя бы не осуждать солдата, павшего за Отечество, не вонзать занозы в сердце матери?
Совесть человеческая не может спать вечно. Неправедное вызывает естественное чувство сопротивления. От мерзкого люди начинают уставать, с удвоенной силой тянутся к светлому, прекрасному.
   Галина Ивановна искренне считает себя счастливым человеком. Хотя за мгновения счастья пришлось заплатить слишком горькую цену. Муж был тем человеком, с которым десять лет пролетели одной прекрасной секундой. И замены на иной штампик в паспорте ей так и не требуется. Чернилами-то жизнь не заменишь... Сын погиб достойно. В свои неполные двадцать один познал и радость спортивных побед, стал солдатом-профессионалом, находил духовные силы отторгать от себя криминал... Жаль, не оставил внука – земную о себе память.
   Люди, окружающие ее, по-разному отнеслись к материнской боли. Кто-то лил грязь. Дети же, взрослые уже люди, одарившие ее внуками, зять Владимир поддержали, не дали умереть духовно.
   — Мама, хватит убиваться. Посмотри в зеркало, на кого ты похожа. Я хочу, чтобы ты вновь стала красивой. Сходи в парикмахерскую, сделай прическу. Андрея-то уже не вернешь — так сказал ей старший сын Владислав через несколько месяцев после трагедии.
   Хороших людей, как известно, больше, чем плохих. Многие и многие приняли участие в ее судьбе, делом помогли, не бросая пустых слов на ветер.
   Память у Галины Ивановны осталась, память о сыне и уважение к его подвигу. И горький привкус счастья солдатской матери.
   На снимке: гвардии старший сержант Андрей АРОНСОН.

Сияние северных и южных широт

Русская женщина – непознанное, величественное явление, столь же прекрасное как красота нашей природы. Иногда я как русский мужчина задумываюсь – отчего нам выпало такое счастье находиться рядом с верными нашими подругами, влюбляться в прекрасных девушек, вести под венец своих невест, испытывать радость от рождения детей от любимых жён на земле России. Ведь что-то не слыхать о том, чтобы российские женихи «зависали» на интернетовских сайтах в тайной надежде устроить жизнь с итальянкой, гречанкой или турчанкой.

Истина во все времена общепризнанна на всей планете. И не собираюсь утверждать, что в той же Греции, на берегах Дуная, в Болгарии или в Сирии не встречал привлекательных девушек с идеальной фигурой моделей для журнала «Плейбой». Напротив.

Вместе с тем в сиянии брильянтов красоты, обаяния и прекрасной души русской красавицы соединены все чудесные черты самых замечательных представительниц иных народов. Но одно качество ставит на особый пьедестал наших спутниц – стремление к самостоятельности и успеху до тех тонких пределов, которые, не ущемляют достоинства спутника жизни, любимого человека. Мне не столь давно довелось общаться с одной парой. Супруга очень многого достигла в жизни своим трудом и умом. Но все свои заслуги всегда приписывала мужу, которого во многом и сама создала как личность.

Нет сферы деятельности, где не проводит вполне успешные испытания собственных сил женщина России. Сегодня дамы в погонах уверено осваивают воинские специальности в армейских и флотских коллективах. Вполне возможно, генеральская звезда вскоре будет присвоена первой россиянке. Но самое примечательное, сколько бы ни доводилось общаться со своими сослуживицами, нет доже оснований говорить о каком-то стремлении конкурировать с коллегами-мужчинами. Ведь здесь как в гармоничной семье каждый находит свое незаменимое место. А споры о приоритетах попросту неуместны и во многом лишены здравого смысла.

Общение с красивой женщиной всегда обогащает любого мужчину невероятной энергетикой. Но особые чувства испытываешь, когда осознаешь, что перед тобой еще и равный представитель офицерского корпуса России. Старший лейтенант Ксения Агаркова служит на Северном флоте, по специальности инженер лаборатории. Отец ее полковник Михаил Агарков после окончания средней школы в Сочи поступил на береговой факультет знаменитой кузницы ракетчиков флота – ЧВВМУ имени П. С. Нахимова. А со спутницей жизни, с Викторией Леонидовной, повстречался, едва на рукаве курсантской форменки появилась четвертая курсовка. Потом они назовут то свое состояние вспышкой и каким-то озарением, кое уже четверть века освещает их жизнь светом счастья, радости и любви. Михаил и Виктория не стали долго раздумывать и тянуть со свадьбой – мол, надо б поближе узнать друг друга. В декабре 1980-го появилась Ксения – ей вскоре пришлось менять климат и с теплого Черного моря вместе с отцом и мамой отправляться в северные широты.

Там, в далеком Северодвинске в отнюдь не тепличных условиях на радость родителям распустилась настоящая роза, своей красотой способная затмить великолепие северного сияния. Хотя, сама Ксения собственной внешности отводила важное, но отнюдь не приоритетное место в жизни. Она оставалась скромной и милой, обаятельной и очаровательной, но отнюдь не заносчивой этакой «снежной королевой». Училась в школе, занималась баскетболом. Благо рост, координация движений и скоростные качества позволяют на приличном уровне играть в команде высокого уровня. Однажды мама заметила в дочери художественные устремления. Вскоре Ксения с увлечением училась невероятно тонкому искусству росписи по шёлку. Потом были пять лет учебы на военной кафедре филиала Санкт-Петербургского кораблестроительного института.

На информационно - пропагандистском конкурсе «Красавица в погонах» Ксения вместе с 19 конкурсантками показывала строевую выправку и умение дефилировать на подиуме, точно попадала в цель из пистолета и автомата на стрелковом полигоне Таманской дивизии и танцевать вальс с незнакомым партнёром, что весьма само по себе сложно. Ведь «спортсменка, отличница и просто красавица» ранее от танцев с подробными «ритмами» держалась на удалении. Когда пришел черед показывать таланты, то Ксения рассказала стихи о родной части – ракетном полигоне. Приятно было увидеть на открытии «смотра» красавиц в военной форме министра обороны Сергея Иванова. Как настоящий мужчина и неравнодушный руководитель он не мог не присутствовать там, где встретились «розы», «северные сияния» и «очарования южных ночей», представительницы всех трех стихий - армии, флота и авиации.

Немного личного. Поневоле задался одним вопросом – а вот если бы я составлял программу конкурса, как бы поступил? Пожалуй, добавил несколько конкурсов, еще и еще раз подчеркнув женскую красоту и очарование военных барышень, подобно тому, как изысканная оправа обрамляет в ювелирном украшении главную драгоценность и позволяет лучам света вести завораживающую игру. Ведь нет предела граням бриллианта под именем «Красавица в погонах».

Там же в Москве, Ксения познакомилась с представительницей Черноморского флота Еленой Вавиловой, она служит в отдельном батальоне связи ВВС ЧФ. Елена оказалась удостоена одного из самых престижных призов. Но вот место первой красавицы оказалось за северянкой. А в отпуске в Севастополе и случилось маленькое чудо - сияние Севера и Юга встретились. Как знать, может там, на конкурсе они где-то испытывали к друг другу чувства здоровой конкуренции. В любых состязаниях в соперниках и соперницах обязано присутствовать желание победить, иначе соревнования теряют так любимые зрителями колорит эмоций и накал страстей. Но сейчас они встретились как подруги, еще и еще раз переживают волнение и счастье подиума и полигона, вновь как бы кружатся в вальсе…. Ведь везде, на всех широтах и во всех географических поясах «конкурентки» в одинаковой мере служат России.

Военные комендатуры Чечни

Военные комендатуры Чечни... Именно в них создавались основы будущей гражданской администрации мирной ныне горной республики. Как проходила там служба - тема для серьезного литературного исследования. Мне же довелось пообщаться с тремя офицерами, в разные годы прикомандированных в комендатуры.

Рассказ первый.  «Ночь наша, день ваш, урусы»

В  опаленный войной, разрушенный Грозный капитан-лейтенант Дмитрий Левченко попал накануне Дня ВМФ России в 2000 году. Для его будущих сослуживцев из военной комендатуры Заводского района Грозного непривычно было видеть моряка в центре разрушенного двумя войнами города, да еще в кремовой рубашке с короткими рукавами. Впрочем, флотские здесь были далеко не в «гордом» одиночестве, кроме него здесь был и черноморец-финансист  капитан Вячеслав Воскун. Ценность первых подарков в честь праздника военных моряков Дмитрий оценит позже. А пока он мало понимал всю востребованность новенького «камуфляжа», зарядов к подствольным гранатометам с особым «прыгающим» эффектом.

Потом, уже в Севастополе, Дмитрий посмотрит, как нелепо здесь оборудуются позиции по мероприятиям антитеррора. Зачем усиливать впереди бетонные стенки мешками с песком. Если в них попадет гранатометный выстрел, стрелок непременно будет посечен мелкими и острыми осколками. В Чечне, по всем проверенным кровью методикам, подобный «буфер» укладывался за бетоном, ближе к бойцу. Как последняя защита, на случай, если уже не выдержит бетон.

Буквально в первую неделю пришлось стать свидетелем потрясающей по жестокости провокации. Ночью наши посты вдруг вблизи услышали женский плач. Посмотрели в прибор ночного видения – идет русская женщина, похоже, облитая кислотой. Комендант полковник Александр Чистяков на свой страх и риск приказал ее впустить на территорию. Доктор определил страшные поражения поверхностных тканей.  От немедленной смерти от болевого шока несчастную удерживала лишь невероятная доза наркотиков. Полковник сразу заподозрил неладное, приказал – ночь не ночь, везти женщину в районную больницу. Если умрет здесь, в комендатуре, обвинят российских военных в изуверстве. Наутро все его опасения подтвердились. Чуть свет к воротам подъехали съемочная группа одного из центральных каналов, представитель местной прокуратуры, правозащитные организации.

Психологическая война против федералов здесь ведется цинично, жестоко, на нее не жалеют ни средств, ни времени.

Проверено войной. Сквозь призму именно этого понятия здесь проходит каждый твой шаг, неважно – солдат ты или генерал. По тревоге к бойницам на позиции штаба комендатуры выдвигались все, включая самого коменданта. Каждый здесь воспринимался вне зависимости от должности боевой единицей, имел, образно говоря, свой сектор обстрела. Бдительность несения караульной службы достигалась на первый взгляд жестоким образом. Всем, кто первый раз попадал на территорию  «ни мира, ни войны»  показывали одни и те же видеосъемки, сделанные боевиками. Девять наших солдат под командой сержанта заняли блокпост. Ночью часовой заснул на посту. Всех ребят взяли в плен без единого выстрела. А потом, методично, одного за другим, обезглавливали. Дмитрий несколько раз пытался досмотреть «учебное» пособие до конца, но так и не смог. А поначалу даже думал,   здесь определена граница жестокости. Оказалось, нет. Осенью лейтенант и прапорщик возвращались из отпуска, где-то задержались, вынуждены были «ловить» такси.  Затем, все, что от них осталось, подкинули к комендатуре, опять же вместе с «видеоотчетом». Над ребятами измывались, потом … сварили заживо  в котле.

Проверено кровью:  патрон в патронник не досылать, оружие держать на предохранителе.  При погрузке раненого один из солдат, пренебрегший этим правилом, случайно нажал на спусковой крючок.   Готовились везти одного в госпиталь, пришлось отправлять двоих.

До сих пор, хотя прошло уже три года, Дмитрий не может без опаски смотреть на «девятки» белого цвета. Одна такая неуловимая «мечта» любого чеченского мужчины несколько недель терроризировала весь Грозный. «Жигули» с боевиками выскакивала с невероятной дерзостью на середину перекрестка, открывались окна, после нескольких автоматных очередей машина уходила что называется «огородами» в трудно отслеживаемом направлении. Три или четыре наших милиционера так получили ранения. «Наскоки» продолжались до тех пор, пока бандиты не нарвались на весьма серьезных ребят из западносибирского РУБОПа. Те как раз на двух «бэтээрах» возвращались с боевой операции.  Настроение у рубоповцев было, мягко говоря, никудышным. «Потянули пустышку», словом, сходили в никуда.  А здесь добыча сама идет в руки. Спецназовцы молча спрыгнули с брони, пошли во весь рост – как в кино –   ведя огонь с пояса, в упор, не целясь. Потом в железном хламе нашли трех чеченцев, лет восемнадцати-девятнадцати.

Боль потерь, не забыть навек горечь на душе, когда гибнут друзья – нелепой и  несправедливой кажется их смерть. Майор Сабир Шамуратов, начальник инженерной службы, обезвредил сотни и сотни  зарядов, установил тысячи хитроумных мин-ловушек. И до гибели как сапер не ошибся ни разу. Шальным осколком его сразило сразу насмерть. В то день по нелепой случайности Сабир не одел бронежилет…

За два с половиной года Заводская военная комендатура города Грозного  потеряла только убитыми сорок восемь солдат и офицеров.

Вечная им память.

Поколение чеченских детей войны не знает о спокойной, мирной, жизни. Но говорить о том, что все жители многострадальной Чечни поголовно боевики – не знать реальной обстановки. В комендатуре на особом счету  находился усиленный взвод, полностью сформированный из оппозиционеров, надтеречных чеченцев.

Взводный лейтенант Хамзат Астаниров воевал с дудаевцами еще в середине девяностых. После соглашений  в Хасав-Юрте противники бандитского режима оказались в одиночестве, три года они за свои деньги строили укрепления, покупали оружие, формировали отряды самообороны. И в том жестоком противостоянии подчас, все средства были хороши. Пощады от единоверцев никто из оппозиционеров не ждал.  Ваххабиты,  басаевцы, масхадовцы уже в эпоху своей пресловутой победы  не пользовались  поддержкой большинства народа. Подобно герою «Грозовых ворот» чеченскому воину Шаху здесь находились тысячи несогласных с криминальными порядками, лицемерно замешанных на религии. До сих пор в Чечне воюет командир первого чеченского отряда специального назначения. В 1996-м, когда федеральные части покинули Грозный, спецназовцев зажали во дворце Дудаева. Боевики предложили – сдайте нам вашего командира и всех вас отпустим живыми, клянемся на Коране. Отношения в отряде были братские. Боевому командиру предложили уходить по подземным коммуникациям. Мол, скажем, тебя не было, смылся, как запахло жаренным. Они попрощались, как оказалось, навек. Всех,  кто вышел сдаваться,  закопали живыми в землю. При этом палачи куражились над жертвами, говорили, мы же держим слово, вас отпускаем живыми, в землю. Командир уже десять лет не может спать спокойно, до сих пор мстит за каждого своего воина. Недавно был удостоен высокой правительственной награды.

Первое недоверие к «российским» чеченцам постепенно перерастало в настоящую дружбу.   После двух суток боевой операции в горах наша группа возвращалась через родное село Первомайское одного из солдат чеченского взвода – Муслима Астанирова. Тот предложил заночевать у него дома. Дмитрий и другие офицеры поначалу отказывались. Мол, если не успеем до комендантского часа, остановимся, хоть и рискованно,  в поле. Солдат обиделся, зачем обижаете недоверием, там, на службе, мы караулим и воюем на совесть, не допустили ни одного нарушения. А  в нашем селе чего вам бояться, если вы наша гости.

Село поразило своим спокойствием. Муслим сказал сразу, по здешним улицам можете ходить без оружия. Порядок здесь охраняют наши, назначенные старейшинами,  патрули. Впервые за долгие месяцы именно здесь Дмитрий с товарищами смог выспаться «расстегнув ремни».

Молодое поколение чеченцев уже не столь охотно ведётся на призывы воевать с федеральной властью. Первый год в Грозном, не было ночи без обстрелов, без боев по принципу – день ваш, урусы, а ночь наша. Потом желающих просто пострелять резко поубавилось. Юные да горячие головы усмирило возросшее боевое мастерство наших солдат, русские научились воевать так, что уходить от возмездия стало почти невозможно. А более опытные боевики и раньше предпочитали лишний раз не рисковать, проводя диверсии и нападения после тщательной подготовки, на которую стало требоваться все больше сил и времени. Простые люди откровенно устали от войны и нередки случаи, когда к воротам комендатуры подъезжают чеченцы и предупреждают – мол, там-то и там-то на дороге идет подозрительная возня, проверьте. Подобные наводки, как правило, подтверждаются.  

Смех и грех, но однажды взяли в горах архив шариатского суда. Мало кто знает, что в обычной переписке и для составления официальных документов чеченцы пользуются русским языком. Материалы одного «дела» вызвали бурный смех всех, кто с ними ознакомился. Мама пишет жалобу – мол, я, бедная вдова, не ела, ни пила, сыну на восемнадцатилетие на подарок  копила.   Подарок же был не модный прикид от Кутюр, а изделие от Калашникова особо ценного калибра 7, 62-мм. После того, как поспел срок, любящая мамаша отслюнявила из заветного чулка необходимую сумму и отправила чадо за покупкой в село, славящееся оружейным базаром. Там молодому человеку банально навтыкали по физиономии и  отобрали деньги. Суд постановил – баксы и АК-47 вернуть бедной вдове, а обидчикам сына по пятьдесят ударов плетьми.

Понятно, от таких «правопорядков» местные жители сами страдали. И восстановление федеральной власти восприняли как приход хоть какой-то справедливости. Первые выплаты пенсий и  социальных пособий проводили военные, Дмитрий сам не раз принимал участие в их организации. После десяти лет «прощенных» денег для здешних пенсионеров было настоящим  шоком получить законные, заработанные десятилетиями труда деньги. Схема выплат была предельно проста и совершенно несхожа с тем, чем сталкиваются обычные российские пенсионеры. Окошко кассы, кассир, рядом находится  офицер комендатуры, чуть поодаль  - наряд милиции. Дедушке или бабушке надо десять раз объяснить, где и как расписываться, помочь пересчитать деньги. Затем, их провожали до автобусной остановки, а если надо, то и домой. Поживиться  старушечьими копейками находилось немало желающих, в основном наркоманов. Кстати, вдовы  убитых боевиков получают от российского правительства пособие по утере кормильцев. Отыгрываться на женщинах и детях Россия не собирается.

Комендатура занималась всем – от пенсий, до взяток на блокпостах командировочных гаишников и омоновцев. После одного из сигналов от местных жителей комендант, патологически ненавидевший поборы, приказал  на каждый блокпост  направить для контроля по офицеру. Причем, из-за срочности  пришлось в нарушении правил воспользоваться одним «уазиком» без положенного прикрытия. Метрах в четырехстах от последнего блокпоста нарвались на засаду. Контрактник-водитель  со страху забился под машину, заорал, мама, забери обратно. Срочник-связист обнял рацию крепче любимой девушки, накрыл телом и отполз немного  в сторону, занял позицию и открыл огонь. Дмитрий   в первые же мгновения получил ранение. Пулеметная пуля прошила борт и попала в ногу. Сгоряча он даже не почувствовал боли, буквально вывалился из машины, дополз до столба, где было сподручней стрелять. Патроны быстро подходили к концу. Тогда он приказал радисту открытым текстом в эфире запросить помощи. На счастье с задания возвращались спецназовцы. Опытные офицеры решили на всякий случай, со всеми предосторожностями,  проверить – в чем дело. Боевики поняв, дело запахло керосином, поспешили убраться восвояси. Омоновцы с расположенного рядом блокпоста даже не удосужились выйти на связь и вызвать подкрепление. После госпиталя Левченко узнал – комендант лично написал ему представление на орден Мужества, а солдату на медаль «За отвагу». Поначалу, капитан-лейтенант не придал словам Чистякова ни малейшего значения. Мол, знаем, кому и как доходят все награды. Но через два года, уже в Севастополе, на День независимости России командующий Черноморским флотом адмирал Александр Татаринов вручил ему боевую награду.

А медаль Жукова вместе с другом Вячеславом Воскуном «заработали» там, где готовились схлопотать «по шапке». Летом 2001 года по Грозному был издан приказ о запрете применения крупнокалиберного оружия. После выхода на задание возвращались с группой на место постоянного базирования. На площади Минутка заметили подорванный на фугасе бронированный «бобик» спецназа министерства юстиции. Милиционеры не могли подойти и помочь, из расположенных вдалеке высотных домов били снайперы. Что делать? Ведь накрыть их не представляло особого труда, в колонне была зенитная установка. Но приказ есть приказ. Несколько мгновений раздумий прервал крик о помощи. Пулеметчик получил приказ и «порезвился» от души. Под прикрытием огня, на обычных «Жигулях» за считанные минуты удалось вывезти всех раненых.

Потом, когда доложили коменданту, то   услышали в ответ – не бросать же было раненых. А насчет нарушения приказа, то в городе действует пять комендатур. Поди и разбери, кто стрелял. Командир отряда спецназа минюста разобрался,  кто стрелял. Через неделю позвонил, в самых теплых словах благодарил, добавив в конце разговора, что будет ходатайствовать о награде для спасителей своих бойцов.  Выяснилось, что спецназовцы, невзирая на ведомственную принадлежность, везде одинаково крепко держат слово. 

После его войны жизнь, подчас,  брала Дмитрия в оборот, обстоятельства постоянно диктовали «курс на излом». Но выстоял как человек, радуясь каждому прожитому дню, с радостью принимая каждый рассвет в своей новой жизни. Без войны. И не испытывая разочарования в Отечестве,  в службе. Сейчас произошел очередной поворот  - недавно получил назначение на должность главного инженера одной из частей, звание капитана 3 ранга получил на должности начальника службы химической и радиационной защиты большого противолодочного корабля «Керчь».

В любом случае останется память о тех, кто все эти два с половиной года был рядом, помог познать суровую науку побеждать там, где нет ни мира ни войны. Полковники Ильдус Нургалиев, Сергей Нефедов, подполковники Александр Огоньков, Сергей Антонов, рядовой пулеметчик Сергей Просеков. Всех не перечесть. Но каждый из них оставил вовек в сердце о себе память солдата.

 Рассказ второй. Там, где гора Бено-Ведено….

-Какие отношения между людьми  на войне – лучше или хуже, чем в мирной жизни? – переспрашивает меня капитан 2 ранга Андрей Петров.

В Чечне он пробыл два года в должности заместителя коменданта по воспитательной работе комендатуры Шелковского района. 

-Сложно ответить со всей однозначностью, - продолжает он. - Если так разобраться, то попал  в Чечню в уже  период относительного затишья. И сам Шелковской район, где я служил, не считается особенно воинственным. Крупномасштабных  боевых действий там не велось даже в первой чеченской кампании. За два года боевые потери в нашей комендатуре составили двенадцать человек убитыми и ранеными. Немного, даже по тамошним «мирным» меркам. И в районе горы Бено-Ведено, где мы располагались после вывода подразделений федеральных сил из станицы Шелковской, было также относительно спокойно.

Хотя, как оценивать категориями много или мало человеческие жизни. Капитан Вадим Романюк воевал в Афганистане, в первой чеченской кампании, был награждён орденом Красной Звезды. Офицер с большой буквы, кои служат «не за звания и не за ордена», выслуживая сполна свои «капитанские звёздочки». «Мирный» и «спокойный» Шелковской район станет для него обратным адресом похоронки. Где сейчас твоя звезда на могиле, Вадим? На фотографии он остаётся навек улыбающимся.

А как жили в коллективе, как относились друг к другу, как сами воспринимали всё,   происходящее вокруг…. Всё, пожалуй, происходило, как и в России, где не слышны выстрелы, не ставят  на дорогах мины. И пятилетние мальцы не провожают презрительными жестами бронетранспортёры с трёхцветными флагами.  Только ни разу не видел как сама по себе боевая обстановка меняла бы полностью внутреннюю суть человека. Если есть в нём что-то подленькое, то там эта червоточинка лишь разрастается. И не дай Бог, доверить такому «защитнику» интересов России на Северном Кавказе власть, людей.

Никакие испытания и соблазны на войне не заставят отказаться настоящему российскому офицеру от  законов чести.  Офицером чести Андрей искренне считает своего коменданта, впоследствии военного комиссара Псковской области генерал-майора Игоря Анатольевича Бескровного.

Всякое ведь там бывало…. Один ведь такой «носитель погон» попытался незаслуженно обвинить  офицера-подчинённого, пошел даже на подлог. Но  ведь смогли разобраться в своём коллективе. По свойски, «вразумили» того начальника, невзирая на звания и должности.

А так, даже на войне люди стараются все равно получать какие-то радости от жизни - отметить праздник, сыграть в тот же волейбол или футбол. Причем, провели несколько товарищеских матчей с местной администрацией. Правда, Новый, 2002-й, год  прошёл под «фейерверк» перестрелки. Жаль. Ведь готовились к застолью всей комендатурой.

Как проходила служба?  В конкретных делах, без бумажной  «шелухи» мирного времени.

Первый раз больше всего поразил подход проверяющих офицеров. Едва только они представились, так прямиком в солдатские палатки. Причем сами по себе питание и быт «серых шинелек» проверяющих интересовал уже во вторую очередь. Тот подполковник первым делом въедливо посмотрел, есть или нет в простынях солдатское бедствие – постельная вошь. Стыдно или нет признаться, говорит Андрей. Но от паразитов не были избавлены даже иные подразделения в самой Ханкале, в штабе объединённой группировки. Питание в подразделениях, подчинённых комендатуре, было организовано неплохо. Причем, батальон внутренних войск по снабжению «давал фору» всем остальным.

К моряцкой «родословной» своего заместителя комендант, как и все  офицеры, отнеслись с уважением. Благодаря «черным беретам», героям первой и второй чеченским кампаниям, авторитет флота «за бурным Тереком» весьма высок.  Ведь даже когда пришло время готовить представление на присвоение очередного воинского звания Андрею Петрову, комендант сам проследил, чтобы, упаси Бог, в документах не прошёл сухопутный  «подполковник». И во всех приказах именовал своего зама только капитаном 2 ранга.

Впрочем, капитал доверия к флотским, завоёванный морскими пехотинцами, пришлось подтверждать почти сразу. В комендатуре было за правило заниматься определённой боевой работой всем, без исключения, офицерам. После участия в первой операции стали доверять проводить колонны с техникой и людьми.

Однажды, разведчикам даже довелось обнаружить…. русских рабов. В Чечне почти повсеместно развито «самопальное» производство бензина и соляра сомнительного качества. Возле одного из таких заводиков буквально примостился террикон – насыпь отработанных горных пород с карьера. Разведчики решили проверить, а вдруг там кто-то есть. Аккурат наверху террикона они увидели вход, закрытый люком. Открыли. Крикнули, выходи, кто есть живой. Или же бросаем гранаты.

Двадцать пять бледных, истощённых жителей Ставрополья и Кубани  щурясь от дневного света молча, не веря в счастье своего освобождения, смотрели на людей в камуфляже с эмблемой «Россия, Вооружённые Силы» на рукавах. Некоторые из них находились в рабстве с 90-х годов прошлого века.  Долгие месяцы и годы рабы 21 века провели на подпольном нефтеперегонном заводе одного из полевых командиров. Многих из них даже отчаялись вернуться в родной дом, увидеть близких.

Разведгруппа во время другого поиска в «зелёнке» неожиданно   обнаружила  огромное поле площадью около ста гектаров, не очень-то и спрятанное от посторонних глаз. Разведчики  не сразу и поняли, что за «культура» произрастает на подобной «ниве»….  Почти ведь открыто  здесь росла конопля. И, похоже, его «хозяева» были даже уверены в своём надёжном прикрытии. Торговля наркотической «дурью» приносила им такие доходы, что – как они считали – «бизнес на смерти» вполне «защищен».

На свой страх и риск решили разведчики сжечь поросль «поганой травы». Благо самопальной солярки в тех местах  в избытке. Потом его хозяева пытались вычислить,  кто принёс «убыток» и отомстить. Но никто из солдат и офицеров даже не обмолвился словом. Хотя, поговаривают, наркодельцы сулили за информацию немалые деньги.

Подбор контрактников в регионах, прилегающих  к  Чечне, старались по возможности проводить через своих представителей. Подобная практика оправдывала себя почти на все сто. А то по разнарядке могут облагодетельствовать такими с позволения сказать кадрами, что не будешь знать, как избавиться от подобных «профессионалов».

Как заместитель коменданта по воспитательной работе капитан 2 ранга Петров  неоднократно ездил в командировки в различные военкоматы. Первый раз он отправился в Волгоград на обычном рейсовом автобусе. Вначале – показалось даже странно - без единого досмотра доехали до Кизляра. Потом взяли направление на Волгоград. Автобус причём неоднократно останавливался на блокпостах. Водитель-чеченец что-то говорил милиционерам, «отстёгивал» причитающиеся им суммы. Так, проезд в город-герой на Волге «обошёлся» для него в 2500 рублей. Одним словом, после событий в «Норд-осте» Андрей не задавал «излишних» вопросов – как вооружённая до зубов чеченская банда оказалась в центре Москвы.

Вот и разберись после всего увиденного в российских  делах! И пойми подобную «сговорчивость» служителей правопорядка при проверке и досмотре явно подозрительного транспорта из «горячего» региона. Ведь от гибельных взрывов  террористических актов не застрахованы ни они сами, ни их близкие. В любом случае, без укрепления государственности в России невозможно привнести мир  и порядок на Северном Кавказе.

Чечня оставила в памяти Андрея весьма неоднозначный след. И точно на роль эксперта по чеченским делам он никогда не будет претендовать. Чувство постоянной опасности здесь оказывалось, замешано на почти полной  неразберихе во взаимоотношениях с местным населением. Очень многое из происходившего здесь так и осталось непонятным. Подчас, поражало, как взятые в плен боевики с оружием, в зелёных повязках и со своими знаками различия через два часа оказывались на свободе. Объяснения чеченских милиционеров поражало «бетонной» логикой. Дескать, вы «федералы», не разобрались. А пойманные вами бандиты на самом деле мирные жители, кои ехали в райотдел милиции сдавать оружие.

После возвращения из командировки Андрей оказался «не у дел» в семейной жизни, далеко не сразу определился с новой должностью. Но горная республика отчего-то вспоминается больше с благодарностью. Здесь он испытал себя на прочность, приобрёл боевых настоящих друзей.

….А кто остался прав или не прав в круговерти того стреляющего и взрывающегося минами «мира» - покажет лишь время.

 

 

Оркестр мечты

Сколько раз в своей жизни убеждался - музыкант, он в любой ситуации остается артистом, художником звука, не укладывающимся ни в какие узковедомственные рамки.  Предконцертная лихорадка в одинаковой степени распространяется на все творческие коллективы, вне зависимости от того, облачены они в сценические костюмы, или в парадную военную форму. Помню, как наблюдал со стороны за  творческим коллективом оркестра Каспийской флотилии за два часа до концерта. Музыкантам еще только предстояло выступать перед молодыми ребятами из Военно-морского института министерства обороны Казахстана. (Мне выпала журналистская удача познакомиться и пообщаться с военными оркестрантами во время визита отряда кораблей флотилии в казахстанский порт Актау в 2008 году).

Прежде всего, творческий коллектив во время выступления  просто обязан быть в прекрасном настроении. Иначе, как здесь говорят, без вариантов. Сыграно хоть и будет технически грамотно, но с художественной точки зрения композиции будут звучать совершенно безлико. Одним словом, без воодушевления, вне единого музыкального  порыва  исполнительской удачи не видать. И о  какой - то музыкальной  изюминке вкупе с импровизацией виртуозов на концерте не может быть и речи.

Начальник оркестра подполковник Владислав Ивасенко собирает своих музыкантов в кружок на юте ракетного корабля и о чем-то рассказывает. Вдруг  одновременно все десять весьма почтенно и солидно выглядящих служителя искусств буквально взрываются дружным смехом. Понятно, Владислав Ивасенко, дирижер с именем и опытом, ни с кем не делится своими секретами психологического воздействия на творческих личностей. Концертмейстер старший прапорщик Сергей Бондарев, в волнении, еще и еще раз  «притирает» к рукам, к губам свою неразлучную трубу. Кто-то, немного отрешено глядя в небесную центральноазиатскую синеву – такого  простора нигде, как не здесь, на пересечении величайших пустынь, степей и седого Каспия, не найти, «играется» во всех плоскостях с барабанными палочками.

Еще чуть раньше, до творческой «разминки» дирижер в разговоре со мной посетовал. Мол, неведомые «темные силы» включили в походный список всего девять оркестрантов. А на визите в другое государство, где творческим лицом флота является именно оркестр, подобным составом не блеснуть. Требование же командования, обеспечить – этак звучит четко, по-военному, полтора часа непрерывной игры на концерте, практически невыполнимы. Если только…  Здесь Владислав посмотрел на меня и вдруг предложил выступить в роли конферансье. Мол, у вас, у журналистов, как и у нас, артистов, музыкантов, нестандартное мышление и подвешенный язык. Словом, как и любой конферансье, ты поможешь немного потянуть время, дав музыкантов хоть немного отдышаться, размять занемевшие губы. Поначалу немного опешил от подобного развития ситуации. Но, едва взглянув в дирижерские глаза, понял – мой отказ нанесет жестокий удар прямо в его творческое сердце. Словом, срочно пришлось осваивать очередную   профессию. О чем впоследствии ни на секунду не пожалел.

Виртуозность вместе с внешней изящной легкостью  игры музыкантов военного оркестра достигается титаническим трудом. В прописной, казалось бы, истине еще раз убеждаюсь, когда готовлюсь к непривычной для себя роли ведущего концерта.

В списке исполнения произведений на концерте значатся восемнадцать композиций. Причем, напомню, все это надо сыграть на самом высоком уровне исполнительского мастерства лишь девяти участникам творческого коллектива. Все оркестранты в разное время получили высшее музыкальное образование. Пять из них неоднократно становились лауреатами международных исполнительских конкурсов. В творческой палитре представлен широчайший диапазон произведений: от непременного «Прощания славянки» и классического старинного марша «Гренадер», до эстрадной «Бразилии» с французским вальсом  «Под небом Парижа».  Но будет ли публика, большинство ее составляют молодые ребята не старше 20 лет, благосклонна к духовой музыке, кою не знают, не слышали, не понимают?

Немного забегу вперед. Курсанты – казахстанцы великолепно приняли российский оркестр. Музыкальные композиции, как оказалось, не были для них неизвестны и непознаваемы. Особенно, когда игрались знакомые до слез всем жителям постсоветского  пространства мелодии из кинофильма «Цыган», «Иван Васильевич меняет профессию».

Великий язык  творчества объединяет народы. Кстати, года три назад у подполковника Ивасенко на международном фестивале военных оркестров  в Москве произошла удивительная встреча с коллегой, начальником президентского оркестра военно-воздушных сил США. Ни американский, ни наш дирижеры не понимали слов друг друга. Но оба одинаково великолепно владели универсальным языком музыкального творчества. Как выяснилось чуть позже, партитуры российского и американского оркестров прекрасно читаются всеми профессионалами. Произошел равноправный творческий обмен.

С тех пор и появилась в репертуаре нашего оркестра знаменитое на весь мир шуточное произведение Ф. Колдица «Барабан и труба».

Стоит ли удивляться, что и в Западном Казахстане, выступление российского творческого коллектива вызвало восторги молодежной зрительской аудитории, бурю оваций и непременное «бис».

Работа настоящего музыканта трудна невероятно. Даже небольшое по времени выступление выматывает физически и душевно. Как и любые другие  творческие люди, время от времени, они задаются вопросом – а  в чем, собственно, необходимость каждодневного, изматывающего труда, над собственным профессиональным ростом. Причем, труд ведь этот не обходится без такого непременного «атрибута», как профессиональных заболеваний. Тяжелейшую болезнь зубов, пародонтоз, испытал, будучи курсантом военно-дирижерского факультета Московской консерватории и сам трубач высокого уровня Владислав Ивасенко, начальник оркестра. В середине 90-х прошлого века пришлось играть в составе сводного оркестра московского гарнизона буквально на износ, и в слякоть, и в жару, и в трескучий мороз. Едва не потерял тогда зубы. Ведь в солидной клинике запросили баснословную для нищего курсанта сумму. Но, нашлись почитатели у русских военных музыкантов и в то не особо «отягощенное» моральными нормами период российской истории.

Вместе с тем, единожды начав движение на своем пути в искусстве, невозможно остановится. Ведь каждый из оркестрантов –  Андрей Гусев, Сергей Бондарев, Андрей Крутилов, Александр Таценко, Алексей Кузнецов, Дмитрий Кострыкин, Алексей Назариков, Денис Кузнецов и гражданский, артист Владимир Новокрещённых – являет собой лишь внешнее, личностное отражение великой российской музыкальной школы.  Имена ведущих профессоров из Москвы и Саратова Тимофея Александровича Докшицера, Анатолия Дмитриевича Селянина звучат для военных музыкантов именами великих учителей. Поистине, они себя воспринимают опирающимися на плечи исполинов отечественной школы мастерства, великолепно известной во всем мире.  А подобное чувство не дает успокоиться в своем творческом росте на мгновение.

В чем и есть величие русского военного  оркестра.